"Ось зла" - российский и американский подходы (А. Гришанов)

Данный доклад посвящен противоречиям в российской и американской позициях по вопросу о странах «оси зла». Внимание именно на этот аспект отношений нашей страны и США было обращено в связи с тем, что он является одним из наиболее острых и спорных в практике российско-американской дипломатии. Прежде чем перейти собственно к сути разногласий, было бы целесообразно раскрыть определение «оси зла», а также обратить внимание на причины его возникновения. Авторство данного термина принадлежит бывшему спичрайтеру президента США Джорджа Буша-младшего Дэвиду Фраму. По собственному признанию Фрама, понятие «ось зла», было сформулировано им по аналогии с существовавшей в годы Второй мировой войны «осью Берлин-Рим-Токио». Первоначально Джордж Буш должен был охарактеризовать таким образом только Ирак и Аль-Каиду, однако, согласно предложению советника по национальной безопасности Кондолизы Райс, чтобы подчеркнуть изменившееся отношение США к политике Тегерана, упоминание о террористической организации было заменено выпадом в адрес Ирана. Затем же, чтобы усилить аналогии с «осью Берлин-Рим-Токио», в качестве третьего государства-врага США, в список была включена Северная Корея.
Термин «ось зла» впервые прозвучал в обращении Буша к нации за 2002 год, вызвав рукоплескания сенаторов и членов палаты представителей, одновременно с определенной критической реакцией со стороны более умеренных членов администрации Буша, в том числе, госсекретаря Колина Пауэлла. Однако это было лишь началом массированной кампании, направленной против своеобразного предания проклятию трех государств, по тем или иным причинам, не угодившим США. С резким осуждением подобной формулировки выступили руководители стран ЕС. Одновременно, о своем неприятии заявления американского лидера заявила и Россия. Как заметил заместитель министра иностранных дел России В.И. Трубников, «это понятие надуманное: Иран, Ирак, КНДР имеют между собой мало общего и объединены американцами за якобы их стремление к обладанию ядерным оружием и поддержку терроризма… Россия против не только самого термина «ось зла», но и включения в нее конкретных стран. Вердикт об угрозе мировому сообществу со стороны какого-либо государства – исключительно прерогатива Совбеза ООН». Тот факт, что данное высказывание было далеко не единственным, в целом, отражал изменение позиции нашей страны относительно взаимоотношений с США, которая после террористических актов 11 сентября была выражена в крайне дружественных тонах. Но если содействие войне против талибов в глазах президента РФ Владимира Путина и его соратников выглядело, прежде всего, как возможность получить одобрение контретеррористической операции в Чечне, то нападки на три страны «оси зла» вызвали раздражение Москвы, стремившейся, параллельно с налаживанием отношений с Западом, сохранить прежние связи с так называемыми «государствами-изгоями». Необходимо обратить внимание на то, что Россия выказывала свое крайнее расположение к правящим режимам Ирана и КНДР. К примеру, корейскому лидеру Ким Чен Иру в 2001 году был оказан крайне учтивый прием в Москве. Что же касается дипломатических отношений России и Ирана, то они принимали и продолжают принимать самые разнообразные формы, начиная с ядерного сотрудничества в Бушере, к прекращению которого Россию призвал Сенат США, и работ по прокладыванию нефте- и газопроводов на Юг, и кончая активной продажей Тегерану российского оружия. В свою очередь, Ирак всегда являлся зоной интересов России, в особенности в нефтяной отрасли, и потому силовое решение проблемы Багдада было названо президентом Путиным «далеко не единственным и далеко не лучшим». После того, как заместитель госсекретаря США Джон Болтон причислил к «оси зла» еще и Сирию, Ливию и Кубу, Россия еще больше отмежевалась от внешнеполитической стратегии США, вскоре выступив с резким осуждением вторжения США в Ирак.
Впрочем, война в Ираке не принесла США того успеха, на который рассчитывали так называемые «ястребы» в администрации Буша. Вспыхнувшие восстания суннитов и шиитов, сведения о том, что сообщения ЦРУ о наличии оружия массового поражения в Ираке являются дезинформацией, равно как и последний скандал, вызванный публикацией в прессе США фотографий с издевательствами солдат американской армии над иракскими военнопленными практически свели на нет возможность военных действий против Ирана и КНДР в ближайшее время. Это привело к поиску новых подходов в отношении оставшихся стран оригинальной «оси зла».
Иран является противником США с 1979 года, когда пришедшее к власти правительство радикальных исламских фундаменталистов санкционировало захват американских дипломатов в Тегеране в заложники. СССР, хотя советское посольство было разграблено, а иранский лидер аятолла Хомейни назвал Советский Союз еще большим злом, чем США и Великобритания вместе взятые, в свою очередь, предостерег США от попытки военного воздействия на Иран, которая все же имела место. Смерть Хомейни в 1989 году открыла для Ирана перспективу демократических реформ, однако они проводились в крайне осторожной форме и не смогли сгладить американо-иранских противоречий. В настоящее время Тегеран, согласно оценкам экспертов, выделяет ежегодно около $100 млн. на поддержку группировки «Хезболла», внесенной американским руководством в список международных террористических организаций. Кроме того, серьезные опасения у США вызывают иранские внешнеполитические приоритеты. По мнению некоторых аналитиков из Вашингтона, Иран может попытаться заполнить временно образовавшиеся вакуумы в Ираке и Афганистане, что неизбежно ударит по американским интересам. Тем не менее, основной составляющей антииранской кампании США является ядерная программа Тегерана. Несмотря на это, Иран намеревается доказать всему миру, что она предназначена исключительно для мирных целей – в выдвинутой им доктрине позиция Тегерана сформулирована приблизительно следующим образом: «Вы сомневаетесь в мирном характере нашей ядерной программы? Приходите к нам, работайте вместе с нами, и убедитесь в том, что нам нечего скрывать». К вышесказанному следует добавить, что 7 мая 2004 года иранский официальный представитель впервые озвучил сенсационное предложение о создании при участии России и стран ЕС консорциума по производству обогащенного урана. Несмотря на то, что противникам сближения Европы с Тегераном данный поворот развития событий представляется нереалистичным, в случае, если на июньском Совете управляющих МАГАТЭ он найдет поддержку, Вашингтон может остаться без союзников. Учитывая же, что в связи с вышеупомянутыми событиями в Ираке доверие к США и их спецслужбам, говорящим об опасности, исходящей от иранской ядерной программы было подорвано, усиление американского давления на Иран может быть если не прекращено, то, по крайней мере, приостановлено. России в сложившейся ситуации просто необходимо поддержать предложение иранского руководства. В противном случае, если возобладает точка зрения США, наше государство вновь окажется в одиночестве, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поддержка американской позиции также нецелесообразна – в таком случае сократились бы валютные поступления российскому ВПК и под угрозой оказались бы многие программы развития, в том числе в атомной энергетике. Для того чтобы лишить США возможности оказать силовое воздействие на Ирак, Россия должна привлечь на свою сторону страны ЕС, что не будет выглядеть резким выпадом против американского руководства, но, в то же время, поможет нашей стране сохранить Иран в качестве основной зоны интересов в Средней Азии, одновременно избежав столь нелюбимого Москвой «политического размена», на который косвенно намекают американские представители.
Взаимодействие между Россией и КНДР представляется более спорным и проблематичным, нежели решение «иранского вопроса». Режим КНДР сумел зарекомендовать себя как один из самых жестоких и репрессивных в мире, причем, в отличие от Ирана, идти на реформы руководство страны не намерено. Северокорейское правительство создает серьезную напряженность на Дальнем Востоке – например, в Южной Корее по-прежнему опасаются ракетного удара из КНДР, который имел бы катастрофические последствия. К этому стоит прибавить северокорейскую ядерную программу. Как считает вышеупомянутый заместитель госсекретаря США Джон Болтон, «Северная Корея взяла на себя роль источника ракетных и производственных технологий для многих программ. Готовность Северной Кореи продавать полные системы и компоненты позволила другим государствам приобрести потенциал более дальнего радиуса действия». Все это вызывает озабоченность данным вопросом со стороны не только США, но и определенной части европейских стран. Аргументом, направленным на сглаживание антикорейских настроений была готовность Пхеньяна идти на сотрудничество с Южной Кореей, но, увидев, что его действия вызывают одобрение в мире, Ким Чен Ир вновь заморозил процессы взаимодействия, в то же время, нисколько не смягчив репрессивной политики внутри страны и не пойдя на уступки в области ядерных разработок. Кроме того, после неудавшихся переговоров с США в 2002 году американская сторона расторгла соглашение 1994 года, предусматривавшее закрытие северокорейских ядерных реакторов в обмен на строительство АЭС на легководных реакторах и поставки топлива, объяснив это продолжающейся разработкой в Корее ядерного оружия. Затем правительство КНДР объявило о своем праве «иметь ядерное и другое оружие для защиты своего суверенитета перед военным, политическим и экономическим давлением Вашингтона», вышло из Договора о нераспространении ядерного оружия и отказалось от моратория на испытание баллистических ракет. Это насторожило некоторых аналитиков, посчитавших, что в данном случае применение Вашингтоном силы оправдано и, потому, вполне реально. Впрочем, военная операция выглядит не самой лучшей перспективой для американской внешней политики. Если в Ираке приоритетом было получение контроля над нефтяными месторождениями, то в КНДР США придется иметь дело с обездоленным населением и серьезнейшими экономическими проблемами. Помимо прочего, угроза, исходящая от северокорейского режима является основным оправданием присутствия американского воинского контингента в Японии. В случае с Северной Кореей США противодействует и Россия. «Мы можем не разделять те или иные идеологические, внутриполитические установки наших партнеров, но на базе реализма и прагматизма обязаны искать пути сближения и сотрудничества с дружественными нациями», заявил официальный представитель МИД РФ Александр Яковенко. И, хотя при этом было отмечено, «что такие отношения никак нельзя интерпретировать как направленные против третьих стран», общая суть российской позиции очевидна – всячески препятствовать американскому давлению в регионе. В этом случае возникает вопрос: оправдан ли подобный подход? Ведь идеологический фактор является одним из главных в вопросе о смягчении северокорейской позиции. Даже проведение шестисторонних переговоров с участием США, КНДР, России, Китая, Японии и Южной Кореи едва ли будет способствовать окончательной разрядке ситуации. На сегодняшний день, окончательное решение «проблемы КНДР» возможно лишь при либерализации политического строя Северной Кореи и способности руководства КНДР пойти на уступки мировому сообществу. Между тем, непримиримость Северной Кореи объясняется оказываемой ей поддержкой со стороны Пекина и Москвы. В этой ситуации Россия, имея сильнейшее влияние на позицию Пхеньяна может использовать его для того, чтобы без ущерба для собственных интересов добиться реализации американского предложения о возобновлении продовольственной и энергетической помощи КНДР в обмен на отказ от осуществления ее ядерной программы. При этом, было бы уместно настаивать на смягчении северокорейского политического строя и поощрять дальнейшие пути взаимодействия КНДР и Южной Кореи. Только в этом случае достижение договоренностей относительно корейской ядерной программы представляется возможным и долгосрочным.
Как мы видим, единый подход к странам «оси зла» практически невозможен. Наша страна должна проводить в этом направлении курс, соответствующий ее внешнеполитическим приоритетам, одновременно учитывая позицию мирового сообщества. Результатом этого, вероятнее всего, станет снижение общего напряжения на международной арене, ограничение американского наступательного движения на неустраивающие США режимы и, как следствие, решение мирным путем проблем, долгие годы беспокоящих весь мир.